[iguana-chan]

Флешбэк Ксю-сан, можете не читать ^^

Когда-то давным-давно, года этак четыре назад, Ксю-сан была ещё маленькой и кавайной девочкой с косичками.
И заканчивала она музыкальную школу.
Семь лет учительница уверяла её, что надо играть на фортепиано с душой. А девочка всё никак не понимала, как же оно это делается.

Ну действительно, нажимаешь на клавиши - молоточек стучит по струнке - акустические волны со скоростью 300.000 км/с достигают вашего слуха - потом там всякие барабанные перепонки трясутся и вообще много сложных процессов - и вы слышите музыку. Вот и всё, не так ли? Какая уж тут душа?

И никак не получалось у меня играть с этой самой душой. И ругалась на меня учительница, ставила двойки и колы (да-да! эх, юность моя...), выгоняла, чтобы дома я по три-четыре часа в день сидела, тренировалась и училась вкладывать душу в музыку.
И не поверите - мне действительно приходилось по три часа сидеть перед пианино. Не самое прекрасное времяпрепровождение. А нервов-то сколько выматывалось из-за того, что дома непременно кто-то был, слушал меня и давал всякие указявки.

А потом внезапно всё изменилось.
В мае-месяце 2006 года, перед выпускным экзаменом по специальности, я в многотысячный раз проигрывала последний из сочинённых ноктюрнов Шопена. Вообще я хотела играть другой ноктюрн, а не тот, который дали мне. Тот был столь восхитителен, что...у меня не было слов, когда я услышала его в исполнении девочки, которая на два года раньше меня закончила музыкалку. Хотя и этот мне нравился.

И тут! Как вдруг нахлынет на меня печальная такая мысль - что это же предсмертный ноктюрн. То бишь, Шопен его сочинил, записал...а потом всё. Его не стало. Много прошло времени или мало - это не важно.
И я заплакала. Плакала долго, пальцы соскальзывали по мокрой клавиатуре, а успокоиться я не могла.

А потом наступил экзаменационный день. В актовом зале на втором этаже сидела комиссия. На самом деле там были всё очень хорошие и добрые тётечки, которые любили меня, считали очень способной ученицей и т.п. Но на тот момент они внушали страх своей невозмутимостью.
Окна в актовом зале были открыты, несмотря на то, что музыкалка наша в центре города, шумит Новомытищинский проспект...и всё такое. Было нестерпимо жарко, потому решили всё же слегка пренебречь мертвецкой тишиной в зале.

Я нисколько не волновалась (10 капель успокоительного сделали своё дело). А когда села играть, опять невольно стала думать о печальной участи этого ноктюрна. Где-то глубоко внутри я снова плакала. Ну не могла же я зарыдать на людях и при комиссии?

Родителей, конечно же, на экзамен не впускали в зал. А моя бабушка вышла на улицу, со второго этажа же хорошо всё слышно. И вот она мне потом поведала, что когда я играла, на улице останавливались люди и прислушивались. Во как.
Оказалось, что это был тот самый раз, когда я "Наконец-то смогла вложить душу в музыку".

...и к чему это я всё?
Ну...до сегодняшнего дня я боюсь подходить к пианино. Попросту боюсь. Боюсь, что меня охватят все те воспоминания, а я же такой впечатлительный ребёнок! - опять буду плакать. Иногда я тоскую по музыкалке и её атмосфере, хотя те самые 4 года назад я мечтала разнести это здание ко всем чертям.

А ещё я недавно поняла, что только сейчас до меня наконец-то дошло, как вкладывать душу. Пускай не в клавиши, а немного в другом русле, но я научилась. И это так забавно...а сколько ж времени понадобилось.

P.S. Сегодняшняя домашка по инглишу казалась жуть какой бесконечной, а ещё надо дописать (а вернее сказать, переписать заново) 2 сочинения Гущину Т_________Т

P.P.S. Зато! Я чертовски хорошо научилась рисовать более-менее реалистичные облака *____________* это очень крутое занятие))) и оно мне нравится ^^